Читать книгу "Интеллектуальный ресурс. Ядро экономики «Капитала 3.0» - Андрей Курпатов"

Таким образом, хронотоп ресурса не есть нечто раз и навсегда данное, сам хронотоп в каком-то смысле – в каждый момент времени и в каждом каком-то месте реальности – сам находится, по принципу той же матрешки, в каком-то другом, более мощном хронотопе. Изменив свою локацию в таком метахронотопе, ресурс может увеличить или уменьшить продолжительность своего существования, и всё это, так или иначе, скажется на его мощности. Более выгодным движением, соответственно, будет изменение места с усилением мощности и увеличением продолжительности потенциального существования. Именно этим в значительной степени и продиктованы движения ресурсов из одной точки пространства реальности в другую – вероятно, они всегда стремятся именно к этому эффекту, который, впрочем, никак не может быть гарантирован. Дело в том (хотя «дело» этим вряд ли исчерпывается), что указанное перетекание ресурса из одного места в другое (с изменением, разумеется, его хронотопа и мощности) влияет на ландшафты реальности в обеих системах (метахронотопах) – как перетекание масс в искривленном пространстве-времени влияет на его кривизну. Это изменение «кривизны», грубо говоря, может повлиять на приток или отток новых ресурсов в данное место, что, в свою очередь, опять же повлияет на существование данного (хоть и изменившегося) ресурса, потому что внутри его метахронотопа, благодаря этому притоку или оттоку других ресурсов, произойдут существенные изменения.

Поскольку телевизионная сфера мне близка, я бы мог достаточно долго и подробно рассказывать о том, как в ней работает «Капитал 3.0», но задача, понятно, не в этом. Лучше, если вы представите себе теперь, что речь идет не о «телевидении», но, например, о «геополитике», «образовании», «банковском деле» или «машиностроении», а еще лучше – о той сфере, которая знакома вам не понаслышке, и вы увидите, что понятие ресурса и его игры на соответствующей площадке полностью соответствуют модели, представленной только что на примере телевидения. Состояние любой из сфер социально-экономического свойства от начала и до конца определено работой и обменом существующих в них ресурсов: особых – определяющих и фоновых – не реализованных (по крайней мере, пока) как «ресурс».

Принцип дополнительности ресурса: персонификация и критерии

Ну что ж, настал момент для скучнейших и, что часто в таких случаях бывает, самых важных вещей… Поскольку ресурс как явление в нашей культуре пока еще не формализован (возможно, в недалеком будущем это и случится, но пока – нет), мы не можем указать на него пальцем – вот, мол, смотри, это ресурс! Вообще, это особенность нашей психики: чтобы указать на что-то, мы должны иметь оформленное представление об этом «объекте» в своей голове – мысленный образ данного объекта, иначе никак. Если же, с другой стороны, у вашего собеседника нет соответствующего представления уже в его голове, он не сможет понять, что вы имеете в виду, даже если вы указываете в правильном направлении. Имея в голове представление о стуле, вы можете указать на стул и дать команду – «это стул, садитесь!», но если ни у вас, ни у него нет в головах представления о «стуле», вы уже не видите стул, вы можете только сказать – «найдите что-то такое, на чем можно сидеть». Но сидеть можно и на подоконнике, и на полу, и на диване (при желании, думаю, можно даже на люстру взгромоздиться). То есть возникает проблема идентификации, и решается она одним-единственным образом – определением критериев, которые позволят нам методом исключения отбросить всё то, что точно не является искомым объектом. Так, методом исключения можно найти в комнате «стул» (если он там, конечно, вообще есть): подоконник – не стул, потому что стул – мебель, пол – не стул, потому что стул имеет трехмерную форму, диван – не стул, потому что стул предназначен для одного человека, стул – не люстра, потому что стул, приделанный к потолку, – это уже арт-объект. Разумеется, я иронизирую, но, по существу, дело обстоит именно таким образом: пытаясь определить «ресурс», указать на него, мы оказываемся в некой новой реальности, которую еще не умеем осознанно различать. Впрочем, поскольку она уже начала себя проявлять, причем со всей определенностью, скоро мы научимся ее видеть и оперировать соответствующими знаниями, а пока – критерии. Но прежде критериев, о которых я скажу чуть ниже, необходимо, насколько это возможно, проговорить другой сущностно важный вопрос, связанный со спецификой самого «стула», то есть, прошу прощения, ресурса.

Мы оказались в новом мире – в экономике ресурсов, в экономике «Капитала 3.0», где принципиально важным является не то, обладаешь ли ты сейчас какими-то ценностями («товаром», «средствами производства», «деньгами» или даже «доверием»), а то, насколько ты влияешь на будущее за счет тех ресурсов-ценностей, которыми ты располагаешь. И это «ты» (фактор персонификации ресурса) является чем-то совершенно уникальным для политэкономии. Оно – это «ты» – зародилось, как ему и положено, на предыдущей фазе, в мире «Капитала 2.0» – через капитализацию «доверия», но если в случае «доверия» это «ты» пассивно – тебе или доверяют, или нет, но не ты сам действуешь (принимаешь это решение), то теперь это «ты», напротив, является действующим и определяющим: ни одна ценность до сих пор не была так персонифицирована, как сейчас персонифицирован ресурс – он не может быть ничьим (просто «валяться», как власть, по словам Владимира Ильича, валялась в 1917 году), не может физически перейти из рук в руки, оставшись при этом прежним. И все эта зависимость от «персоны» (актора) принципиально меняет дело и сам наш мир.

Когда технологические гиганты – типа Apple, Microsoft или Google – скупают за баснословные деньги умопомрачительно убыточные компании, наподобие Twitter, Instagram и WhatsApp, это не вопрос извлечения прибыли, они покупают свое будущее влияние на аудиторию. Грубо говоря, они занимают площадки: будет аудитория, – рассуждают они, – остальное приложится, а что да как – это вообще сейчас не имеет никакого значения, главное не пропустить ход. Такова, в самой своей сердцевине, основа психологии экономики ресурса. Примечательно, что Стив Джобе, всю жизнь торговавший исключительно своим ресурсом харизматика, искренне не понимал, зачем нужно выплачивать акционерам Apple дивиденды – деньги нужны для создания новых технологий и проведения очередных поглощений, направленных на усиление влияния. В этом вся соль, а еще – плоть и кровь ресурса. И если в мире «Капитала 2.0» «доверие» продемонстрировало нам удивительную способность мультиплицировать деньги, то теперь нам предстоит завороженно наблюдать за тем, как ресурсы будут мультиплицировать влияние.

Сами по себе деньги больше не являются проблемой – кредиты предоставляются предприятиям под мизерные проценты, схемы их получения отлажены до автоматизма, а Центральные банки развитых стран вынуждают кредитные организации насыщать экономику деньгами. Вопрос исключительно в ресурсе – то есть в возможности влиять на развитие событий. Именно ресурсы являются теперь фактической ценностью современной экономической системы и определяют ее потенциал. Именно ресурсами «торгуют» – пытаются их заполучить, отбить, сформировать, нарастить, пустить в ход. Именно ресурсы формируют конкуренцию мест, усиливая или ослабляя то одно, то другое. При этом густая взвесь из Ротшильдов-Рокфеллеров и иже с ними, некогда определявшая основные тенденции рынка, теперь диффузно распространилась по всему пространству обмена – мы находимся в тотальном пространстве взаимозависимости, где всякий, кто способен осмыслить свой ресурс как ресурс, тут же становится полноценным актором.